Путешествие по Монголии
Заметки о стране глазами орнитолога
Страницу ведет Олег ГАРМС, к.б.н.
Продолжение
Перейти к следующей части
Перейти к предыдущей части
Перейти к началу
Знакомство с маршрутом
ЛАГЕРЬ В ДОЛИНЕ
Спускаясь с очередного перевальчика, мы угодили в широкий, бурный, но, к счастью, не очень глубокий поток. Фары не просвечивают до дна ледниковую мутную воду. Выезжаем на берег, кому-то приходит в голову, что «утро вечера мудренее». Это, наверное, из детства. Эта мысль очень понравилась нашему измотанному водителю, но еще больше – изможденной вконец машине.
При выключении двигатель не просто быстро заглох, а как-то по-особенному облегченно вздохнул – ну наконец-то... Чтобы найти выход из затруднительной ситуации надо стать ребенком.
Это стало очевидным прекрасным утром. Покинув свою палатку, я увидел, что наш импровизированный лагерь находится в живописной чашеобразной каменной долине. Со всех сторон, в том числе и с той, откуда мы явились, нас обступали крутые горы, и только к юго-востоку долина открывалась широким, можно сказать просторным, довольно крутым и высоким увалом с редкой травянистой растительностью. Преобладающими и даже довлеющими стихиями этого урочища были вода и камни. Камней больше всего и во всех проявлениях – отвесные скалы, причудливые горные складки, огромные осыпи, валуны, галечниковые отмели, щебнистые россыпи. Жизнь этой грандиозной картине придавала вода.
Видимо поэтому долина, по монгольским меркам, была густо населена. Я насчитал четырнадцать юрт, расположенных по ее периметру. Юрты всегда из белого войлока, изготовленного из овечьей шерсти, и поэтому хорошо заметны в горах и в степи, гармонично оживляя серо-палевый пейзаж. Оказывается, ночью мы остановились почти посредине сомона.
ЮРТА – МОДЕЛЬ КОСМОСА
Монгольская юрта не просто жилище – это модель космоса. Летом в жару в ней прохладно, а морозной зимой тепло. При этом ее войлочные стены разной толщины, зимой и летом они «дышат» и не отгораживают человека от природы, а гармонично связывают. В юрте нет углов, из любого места можно видеть небо через отверстие в ее куполе, которое имеет и глубокое сакральное значение. Недаром для монголов небо имеет особый смысл, они прекрасные наблюдатели движения созвездий: засыпая и просыпаясь, обитатели юрты непосредственно видят звездный лик Вселенной.
Посредине юрты очаг (сейчас чаще всего металлическая печь). Это центр Вселенной и одновременно священная основа семьи и всей жизни, разворачивающейся вокруг него. Все как в традиционной русской избе с уютной русской печью посередине, с веками выверенными священными устоями. За очагом так же, как и за нашей печью, – священное место, своего рода алтарь. Лишний раз проходить в этом месте, а тем более суетиться с какими бы то ни было бытовыми заботами нельзя. Особенно строг этот запрет для женщин. Вот и получается, что каждая юрта (а у нас в старину каждый дом) - не просто модель Космоса, а еще и малый храм.
Смысл, как видим, один, просто исполнение разное в соответствии с климатом, национальными традициями, веками сложившимися мудрыми бытовыми устоями.
Юрта – удобный компас на местности. Двери всегда выходят на юг. Они очень нарядные, яркие, украшены разноцветной резьбой по дереву в национальном стиле или просто ярко голубого цвета. Цвет безоблачного неба – национальный символ Монголии.
КТО ЗДЕСЬ ЖИВЕТ?
Скорее на экскурсию осматривать чашеобразную долину (микро Нгоро-Нгоро), заманчиво раскинувшуюся вокруг. Любопытно, кто же здесь живет? Вокруг палатки среди валунов жилые норы сусликов.
Так вот кто всю ночь стучался ко мне в палатку то сбоку, то откуда-то снизу. Оказывается, ночью я разместился прямо над норой суслика. Вокруг отдаленных юрт, как из-под земли, появляются стада овец и коз. Видимо животные, доселе отдыхавшие, встали на ноги и рассыпались по всему увалу. Совсем немного коров, есть яки (сарлыки) и лошади. Козы все рыжей масти, а овцы белые с черной шеей или хотя бы с черными щеками. Пастух на приземистой монгольской лошадке лихо сгоняет их в одну лаву, и они скрываются за перегибом увала.
Долина летом богатая травой, а зимой, видимо, снегом и наледями, очень зеленая - по монгольским меркам, конечно. Но пастбища сильно стравлены многочисленными стадами до подушечных и островных (пучками) форм растительности с просветами голой земли и камня между ними. Почва каменистая.
Сизая чайка куда-то держит свой путь вдоль русла реки. Это не единственный патруль утреннего осмотра долины. Черный коршун с внимательным взором оценивает перспективы от нашего лагеря. Два ворона спустились с окрестных скал и переговариваются на каком-то незнакомом языке с противоположных берегов реки. Видимо, у монгольских воронов немного другой диалект в отличие от наших. Маскированные трясогузки поинтересовались нашим лагерем очень поверхностно и вскоре скрылись.
Неподалеку среди травинок и камней под сенью больших валунов неторопливо завтракает стайка монгольских земляных воробьев. Их тихий разговор и вовсе кажется иностранным. Вскоре к ним присоединяется длиннохвостый суслик.
Два пустынных жаворонка один за другим перелетели по склону, подальше от моего любопытного бинокля. Стая рогатых жаворонков прошла транзитом через небольшой распадок, в дальнем углу долины, куда я забрел вслед уходившему от меня зайцу-толаю. У ближайшей юрты мелькнул удод. Сделав большой полукруг по склону, возвращаюсь в лагерь.
Юноша откуда-то из отдаленной юрты у подножья зубчатых гор пересекает на своем коньке-горбунке всю долину, переезжает вброд реку и удаляется по направлению юрт в противоположном конце долины. В тихом, глубоком воздухе утра слышна его вольная и неторопливая, уверенная, как поступь коня песня. Она воспринимается как естественный звук самой природы.
Нас тактично никто не тревожит, воспринимая, как часть пейзажа. Понятно, что наш лагерь в центре пристального внимания. Нужно присмотреться и понять, кто это? Скорее всего, русские. Спят на нашей земле, умываются и пьют нашу воду без всякой брезгливости. Простые, совсем незатейливые предметы обихода. И, конечно же, УАЗик, горбатым мамонтенком торчащий на бугорке у реки.
ПЕРВЫЕ ГОСТИ
Вскоре появляются первые гости на приземистых, но очень выносливых монгольских лошадках. Не здесь ли корни сказочного конька-горбунка гениального тобольского сказочника Ершова? Такой же ростик, неказистый вид, длинная-предлинная грива. Чудо, что за коняжки! Но оседлать такого без помощи хозяина не просто – не любят коньки-горбунки случайных седоков. Все же удается сделать фото на память в седле сказочного коня.
Первая секундная настороженность наших гостей быстро рассеивается. Видя, что мы чем богаты – тому и рады и наш искренний радушный прием, пастухи «потеплели», принесли козий сыр домашнего изготовления. Он оказался весьма соленым и более твердым, чем обычный. И хотя по-русски они понимали плохо, контакт наладился без проблем. Наших новых знакомых звали Намсурен и Батолг.
От них мы узнали, что урочище, ставшее нам приютом на эту ночь, носит название Поомнам. По моей просьбе Батолг (один из гостей) называл по-монгольски разных животных и птиц, а потом чтобы я не забыл, записал их нашими буквами красивым подчерком: моорь – лошадь, хонь – овца, ямаа – коза, тэмээ – верблюд, ухэр – корова, зурам – суслик, цоций – рогатый жаворонок, овоолисоо – удод и, наконец, слово найрамдал – дружба. От него же я узнал, что в этой местности водятся редкие для нас птицы – тиркушки, а на озерах есть кроншнепы.
Приятно было видеть, что монголы сохраняют традиционную национальную одежду и носят ее совершенно естественно повседневно, а не на показ. В незначительных деталях быта, одежды, украшений, верований, жизненного уклада чувствуется крепкий национальный стержень. Батолг был в ярко-голубом халате, подпоясанном оранжевым кушаком, Намсурен – в серо-зеленом с желтым кушаком. На обоих были хромовые сапоги, какие носили раньше в Сибири крестьяне, а до недавнего времени наши староверы. У одного из пастухов под халатом виднелась рубашка-косоворотка с орнаментом.
Поневоле в Монголии часто по незначительным деталям со смешанным чувством удивления ловишь себя на мысли: «здесь русский дух, здесь Русью пахнет». На стоячих воротничках халатов какие-то металлические украшения похожие на бубенчики, скорее всего обереги, возможно сакрального значения.
ОБЩИТЕЛЬНЫЕ МОНГОЛЫ
С удовольствием фотографировались вместе, беседовали о птицах с помощью картинок из определителя, наблюдали в бинокль сусликов и земляных воробьев. Большой интерес вызвала газета «Природа Алтая» со страницами, посвященными Монголии.
С 20-х годов прошлого века в Монголии принята азбука на основе нашей кириллицы. Поэтому нам, например, необычно было читать надписи на магазинах или рекламу в городах Улангоме, Ховде, Баян-Ульгий знакомыми буквами, но непонятного содержания. Так и монголам нашу газету. Но иллюстрации на развороте, фото монгольских пейзажей, городов и лиц, и особенно схема самой страны вызвали неподдельный интерес и живое обсуждение.
Подъехали очередные гости из окрестных юрт на блестящем китайском мотоцикле. Видно, что китайский мотоцикл среди пастушеского населения сегодня своего рода последний «писк» моды. Под халатами виднеются обыкновенные футболки, а в качестве головных уборов служат разномастные бейсболки. Что-то уже теряется.
Володю, одного из участников нашей экспедиции, свозили в гости, показали внутреннее устройство и убранство юрты. Наш интерес вызвала мобильность юрты. Деревянный решетчатый каркас скреплен сыромятными ремешками с узелками с двух сторон этих решеток. Таким образом, юрта очень быстро складывается, превращаясь в компактный деревянный, но легкий брус, который можно навьючить на верблюда вместе с рулоном войлочного покрывала и вперед - на новые пастбища. Сверху экстерьер нагруженного верблюда может еще дополнять тарелка космической связи и солнечная батарея. Все очень продуманно, удобно, чисто, экологично.
Наши недолгие сборы проходили под внимательным контролем и доброжелательным содействием пастухов. Без всякой просьбы они включились в укладывание палатки, сбор всякой мелочи и продуктов, чтобы ничего не забыть. Наконец мы, попрощавшись с нашими новыми друзьями, двинулись в дальнейший путь.
Вскоре уже за первым высоким, но плавным перегибом местности неожиданно попадаем на какой-то праздник. В просторной живописной долине множество людей, у большинства в поводу лошади с украшенными гривами и хвостами. Очень много детей. Возможно, это Наадам, соревнования подростков в верховой езде без седел. Останавливаемся. К нам сбегаются, окружают, что-то спрашивают. Ребята, подростки с замечательными открытыми лицами все в футболках и джинсах, в том числе и девочки, пробуют заговорить с нами по английски…
В национальных костюмах только старшее поколение. Убедившись в бесполезности общения на русском, едем дальше.
ДОЛГАЯ ДОРОГА
Долгая трудная дорога среди скалистых гор, степных долин и россыпей. Встречаются кошары – невысокие изгороди из дикого камня, куда зимой на ночь загоняют овец и другую скотину, уберегая ее, таким образом, от пронизывающих ветров, холода и волков. Это для нашего неискушенного взгляда все пастбища однообразны. На самом деле они очень разные, на одних пасут только зимой, на других это можно делать только летом. Есть и множество других тонкостей в жизни кочевника-скотовода.
Блуждаем в отрогах горного узла Хархирва-Уул, высшая точка – 4037 метров над уровнем моря.
…Огромные пространства опаленных солнцем горных степей. Нигде трава не образует сомкнутого покрова и то, что издалека, может показаться зеленой лужайкой, на самом деле более или менее отдельно стоящие пучки травинок с голой землей или щебенкой между ними. Время от времени среди таких пучков встречаются настоящие букетики цветов то одного, то другого вида. Они производят удивительное впечатление неброской, необыкновенно жизнестойкой и в то же время трепетной красоты среди, казалось бы, невыносимо суровых пространств Центральной Азии. Окруженные бугорком надутого ветром песка или пробившиеся между камнями такие букетики стоят в степи, словно в маленьких естественных вазончиках, утверждая красоту и жизнь даже здесь…
Кромешной ночью подъехали к реке, на другой стороне угадывались строения села Умнеговь, нашли брод и уже переехав, наткнулись на встречающих нас монголов. Оказывается, заметив наши огни, они специально вышли к нам навстречу, чтобы показать путь…
Где-то слева от нас на востоке осталось озеро Хар-Ус-Нуур. В темноте мы его не заметили…
МЫ ВЫШЛИ К ХОВДУ
Утро. Горы не расступаются, как обычно, а сходятся, превращаясь в узкую щель, которая и служит дорогой. Вскоре замечаем, что это вообще не дорога, а сухое русло некогда большого потока, бурлившего здесь весной. О его масштабах можно судить по мощным переотложениям песка и гравия в русле и небрежно раскиданным валунам, словно это мелкая галька. Ущелье, по мере продвижения вглубь его, приобретало все более циклопические и живописные формы. Отвесные скалы впереди машины смыкались друг с другом и только, кажется, в последний момент слегка расступались, едва позволяя протиснуться между ними.
Вскоре этот проход Сциллы и Харибды благополучно закончился, и мы попали на покато возвышенную волнистую степь с участками зубчатых хребтиков, бегущих нам вдогонку. Они разительно напоминают, торчащие из под земли, спины древних ящеров – динозавров с их причудливыми формами и почти симметричными выростами по хребту. Горный массив между Умнеговью и Ховдом – Алтан-Хухий-Уул (3351 метр над уровнем моря) неохотно отпускает нас из своих каменных объятий. А на горизонте, у подножия еще далекого пологого спуска – голубая линия Ховда.
Ховд – большая полноводная река, а по меркам Монголии и тем более. Это своего рода Катунь Западной Монголии, ее основная природная артерия.
Мы вышли к Ховду! Значит конец нашим блужданиям. Теперь можно ориентироваться по карте, а не только определять «общее направление» по странам света. И все же мы счастливы, что нам повезло слегка поплутать по Монголии.
Чтобы узнать страну, нужно в ней заблудиться.
Перейти к следующей части
Наш общий дом - алтай
МЕДАЛЬ АЛТАЙСКОГО КРАЯ - ГРАЖДАНИНУ МОНГОЛИИ
14 сентября заместитель главы администрации Алтайского края Борис Ларин передал членам официальной делегации Монголии, прибывшим на празднование юбилея Алтайского края, медаль «За заслуги перед обществом», которой награжден легендарный герой Монголии Лувсан. Это одна из первых наград Алтайского края, которой удостоен гражданин другой страны. «Лувсан – легендарный человек не только в Монголии, но и у нас, в Алтайском крае. Мы считаем, что он в годы Великой Отечественной войны совершил подвиг, приведя в Бийск из Монголии караван верблюдов. И мы этого, конечно, никогда не забудем. По поручению главы администрации Алтайского края я прошу вас принять эту награду и вручить ее Лувсану, передав наши пожелания всего самого доброго. Дай Бог ему здоровья и долгих лет жизни», - заявил Борис Ларин, передавая медаль «За заслуги перед обществом» главе монгольской делегации.
Члены делегации Монголии заверили участников церемонии в том, что медаль Алтайского края «За заслуги перед обществом» будет вручена Лувсану в торжественной обстановке.
«Лувсан – это действительно легендарный человек. Он зимой 1941 года, когда ему было всего 17 лет, провел караван из двухсот верблюдов из Монголии в Бийск. Караван был нагружен полушубками, шерстяными вещами, всем, что было необходимо фронту. Они шли по перевалам Чуйского тракта, это было очень тяжело, особенно трудно было преодолевать Чике-Таман. Верблюды скользили по снегу и льду, они не могли двигаться. Чтобы караван не останавливался, из соседних селений выходили русские и алтайские женщины, расстилали свою одежду верблюдам под ноги. Только так они смогли преодолеть этот перевал. Караван шел почти 100 дней. Это был невероятно тяжелый путь. Я считаю, что таких людей, как Лувсан, в Алтайском крае должны знать и помнить. Не случайно первая награда Алтайского края, которой удостоен гражданин другой страны, будет вручена именно Лувсану. Он кавалер трех орденов Сухэ-Батора – высшей государственной награды Монголии. Это просто уникальный человек», - рассказал корреспонденту ИА Атмосфера Борис Ларин.
Фото: Алтайская правда
ПЕРВАЯ СОВМЕСТНАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ
Специалисты Китая и России впервые провели совместную научную экспедицию с целью охраны экологии пограничных Алтайских гор -- горной системы Азии, располагающейся на территории Китая, России, Казахстана и Монголии.
Проект международного сотрудничества «Совместная китайско-российская научная экспедиция по изучению автохтонных растений Алтайских гор» утвержден в 2004 г. Государственным фондом естественных наук Китая.
Шесть специалистов из Пекинского института ботаники при АН Китая и Алтайского государственного университета в течение 4 лет провели 4 совместные экспедиции на различных уровнях рельефа Алтайских гор /рельеф альпийского типа/ в нижнегорном и высокогорном поясах, в равнинной части расчлененных хребтов Алтая -- в той их части, что находится на китайской территории, -- а также на Западно-Сибирской равнине /на российской территории/.
По словам директора Научно-исследовательского института лесного хозяйства района Алтайского района СУАР Ван Цзяня, последняя экспедиция началась в июле этого года и завершилась недавно. На этот раз ученые двух стран прошли по территории СУАР более 1000 км, отправившись из Или-Казахского автономного округа до Алтайских хребтов. Объектом выборочного обследования и переписи стали древесные растения альпийских лугов, произрастающие в водно- заболоченных землях растения, которые расположены на высоте более 2000 м над уровнем моря.
Члены экспедиции сообщили, что специалисты двух стран собрали более 20 тыс гербариев из 5000 наименований, обнаружили 2 новых для Китая рода и 22 новых для Китая вида растений, а также 8 новых для России видов. Ученые совместно опубликовали 3 научные статьи в китайских и международных периодических изданиях; в плане совместной деятельности ученых 2 стран стоит также подготовка к изданию «Реестра растений гор Алтай в китайской их части».
Алтайский хребет, который еще называют «Золотыми горами» /от тюркско-монгольского «алтан» -- «золотой»/, простирается более чем на 2000 км вдоль границ Китая с Россией, Казахстаном и Монголией. Благодаря особому климату и замкнутой географической среде, в горах Алтая произрастает около 2000 видов растений, в том числе 17 видов находятся на грани исчезновения, а 212 являются уникальными. |
