 Чагырка
Мы разбили лагерь на правом берегу Чарыша, ниже села Усть-Пустынка. Интересовавшие нас пещеры были на обоих берегах реки, и мы решили, наконец, опробовать нашу «Пирогу». Эта резиновая надувная лодка, спроектированная специально для геологов и топографов, имела надувные борта и дно. И корма, и нос были одинаково высокими и заостренными, как у долбленых лодок южно-американских индейцев, за что судно и получило свое название.
В лодку могли сесть пять человек с соответствующим грузом. Недостатком конструкции было расположение уключин – такое же, как на обыкновенных прогулочных лодках. Единственный гребец должен был управлять лодкой, сидя спиной к направлению движения. К тому же скамья, на которой он сидел, сделанная из прорезиненной ткани, была недостаточно жесткой и не имела спинки. Если на ровной воде особого значения это не имело, то на горных реках вести лодку было непросто.
Мы решили переправиться на лодке на левый берег, где метрах в 40 над водой заманчиво чернел вход в пещеру, расположенную немного выше по реке от села Усть-Чагырка. Река здесь расширялась, и имела несколько островов. Чтобы не лавировать между ними, было решено через острова лодку перетаскивать, а переплывать только протоки. Мы собрались плыть впятером – я, Толя, Володя, Лида и Нина. Я и девочки надели спасжилеты, Толя с Володей решили ими пренебречь. Под матерчатую скамейку засунули два рюкзака – один с комбинезонами, и оборудованием, другой с продуктами, полевую сумку с картами, бинокль и карабин калибра 7,62 мм системы Мосина. Каждое геологическое подразделение должно было иметь с собой в поле либо карабин, либо револьвер – для охраны считавшихся секретными карт, за которыми, как предполагалось, охотятся агенты иностранных разведок.
 Нелегкая переправа
Лодку отвели немного от берега, все прыгнули в нее, Толя взмахнул веслами, и течение подхватило и понесло суденышко. Вскоре Толя развернул лодку круче к течению, чтобы нас не пронесло мимо острова.
Берег со свисающими ветками тальника быстро приближался, а течение несло нас все быстрее.
Неопытные сплавщики, мы решили причалить, что называется, «с ходу». Сразу несколько рук ухватились за ветви тальника, и – о ужас! – наша лодка резко накренилась и выбросила всех нас в воду, которая у берега оказалась довольно глубокой.
Освободившись от пассажиров, лодка снова встала ровно и, увлекаемая течением, понеслась вдаль, оставив нас барахтаться в воде.
Попытки вылезти на берег, хватаясь за кусты, оказались напрасными. Течение продолжало нас тащить, и руки скользили по ветвям, срывая кору и листья. Только когда нас отнесло к косе в нижней части острова, мы смогли выбраться на галечную отмель.
Толя снова прыгнул в воду и вразмашку поплыл за удаляющейся лодкой. Мы напряженно следили за ним. Ему удалось нагнать беглянку и ухватиться за свисавший с борта канат. Долго он не мог залезть внутрь лодки – как только он подтягивался, судно накренялось, грозя перевернутся.
Наконец он ухватился за скамью, и каким-то акробатическим кульбитом влетел в лодку. Обогнув еще один островок, он свернул в тихую протоку и вернулся по ней к нашей отмели. Счастье, что ничего из вещей, засунутых под скамью, не выпало за борт. Особенно это касалось планшета с картами и карабина.
Наша оплошность нас кое-чему научила. Мы немедленно закрепили веревкой весь груз в лодке, а когда приставали к следующему острову, подошли на более мелкое место. Тут я и Володя выскочили за борт и, удерживая лодку за нос и корму, подвели ее к берегу. С большим трудом перетащили лодку через кусты, и вышли к последней, самой тихой протоке, над которой зиял вход в пещеру. Лодку вытащили на берег и, взяв рюкзаки, стали карабкаться по склону.
Съемки в пещерах
Пещера, как это часто бывает, оказалась меньше, чем она представлялась по ее входу издалека. Галерея шириной 6-7 метров и средней высотой около трех шла с легким наклоном вверх, дважды изгибаясь под прямым углом, на протяжении около 30 метров. После второго перегиба одна из стен терялась, так как была сложена огромным глыбовым навалом.
Между глыбами на уровне пола и вверху были многочисленные лазы, но они никуда не вели, а только огибали глыбы. Далее по ходу галерея резко снижалась и сужалась, разбитая на три прохода массивными останцами известняка.
Пещера заканчивалась высокой трубой, одна из стен которой была сложена толщей сцементированного галечника-конгломерата. Заполненная им полость уходила выше известнякового потолка пещеры.
Зайцы-островитяне
Прервавшись на обед, мы заметили, что на острове, через который перебрались, что-то движется. Приглядевшись, увидели, что это были зайцы, поедающие ветки ивы.
Очевидно, они перебрались на остров зимой, а когда река вскрылась, были отрезаны от берега и стали островитянами.
Толя несколько раз прицеливался в них, но стрелять не стал. Геологи потому и предпочитали карабины, что их можно было использовать для охоты, а патроны потом списывали, как истраченные на «отпугивание пришлых людей и диких зверей». Но стрелять из карабина по зайцам – это уж слишком! Пещера была названа Заячьей, но потом у нее появились и другие имена.
Закончив съемку, стали спускаться к лодке и тут обнаружили тропинку, подходящую к пещере вдоль берега со стороны деревни. Впоследствии мы узнали, что жители Усть-Чагырки любили ходить в пещеру на пикники. Однако никакого оставленного ими мусора в пещере не было. Посетители заботились о чистоте места, в котором они отдыхали.
Спокойный сплав
Мы решили сплавиться немного ниже и поискать тихую протоку, по которой можно вернуться к террасе правого берега. Вскоре наверху высокой скалы напротив Усть-Чагырки мы заметили несколько отверстий. Поглядев в бинокль, мы решили, что сможем подобраться к ним с вершины скалы, но отложили это на потом.
Протока, в которую мы вошли, почти совсем не имела течения, такой маленький ручеек в нее вливался. Выпустив из лодки воздух, и уложив ее в транспортный мешок, мы двинулись в сторону лагеря, до которого было километра два. По пути прошли невысокую скалу с несколькими отверстиями. Мы знали, что некоторые из них вели в пещеру Летучих Мышей. Ей и решили заняться на следующий день. Вскоре увидели дым костра.
В лагере нас радостно встречали начальник, Балов, Оля с поварешкой в руках и виляющий хвостом Малыш.
Привилегированный Малыш
О Малыше, собаке Володи Коряги, надо рассказать особо. Этот здоровенный пес, помесь лайки и овчарки, имел многие черты характера хозяина (что нередко бывает).
Говорить он, однако, не умел, зато «понимал» алтайский язык. Володя выучил его при кивке в сторону собеседника, сопровождаемого словами: «Скажи ему: здравствуй» (это последнее слово могло быть любым), становиться передними лапами на плечи собеседнику, и громко гавкать ему прямо в лицо.
Поскольку оскаленная морда Малыша была прямо перед глазами даже высокого человека, эффект был потрясающим.
Однажды (это было несколько позже описываемых событий) к нам в лагерь заглянули на огонек два не слишком трезвых алтайца. Один из них стал торговать собаку. «Друга не продают» – ответил Володя, и чтобы подкрепить свои слова, обратился к собаке – «Малыш, скажи ему: «Якши!» (алтайское приветствие).
Малыш возложил лапы на плечи гостя и рявкнул так, что тот попятился. Его спутник, сидевший у костра, попыхивая трубочкой, глубокомысленно заметил: «Это порода такая – алтайский язык понимает».
Как многие привилегированные собаки, Малыш был очень привередлив в еде. Когда во время остановки в городе, хозяин приносил ему из столовой котлету, точно такую же, как он только что съел сам, Малыш с презрением отворачивался.
Но еда из нашей походной кухни была ему по душе. Как и нам.
Заячья, Рудничная, Чагырская
Пещера, из которой мы следили за зайцами, имеет интересную историю с продолжением.
Впервые ее упомянул в 1859 году Григорий Николаевич Потанин в своих заметках «Полгода на Алтае», опубликованных в девятом номере альманаха «Русское слово». Он отметил, что жители Усть-Чагырки приписывают пещере «чудесные качества».
Очевидно, тогда и появился обычай посещать пещеру по праздникам, в частности – на пасху.
Упоминает пещеру и геолог И.Ф. Григорьев в своей книге, изданной в 1928 году и посвященной Лазурским и Чагырским рудникам.
Вот что он писал: «У берега р. Чарыша, в той же … сопке, где располагается Ново-Чагырский рудник, находится пещера, имеющая … форму направленной вверх трубы, размытая проточными водами и наполненная вдоль извилин своего пути речными гальками».
В 1951 году пещеру посетил геолог Михаил Федорович Розен. В своей статье «Древние стоянки человека в пещерах Алтая» (журнал «Природа», №2 за 1954 год) он прозорливо отметил, что пещера перспективна для поисков в ней следов обитания древних людей.
В том же 1951 году план пещеры был снят карстоведом Капитолиной Петровной Черняевой с помощниками. На их карте пещера значится под № 28. При этом обследовании была проведена радиометрическая съемка, которая показала, что пещера имеет повышенный радиоактивный фон. Очевидно, в пещеру просачиваются воды из выше лежащего Ново-Чагырского рудника, также радиоактивного.
Хотя в нашем полевом дневнике пещера называлась Заячьей, готовя отчет, мы дали ей другое название – Рудничная, так как позже выяснили, что шахта рудника находится прямо над пещерой.
В 1998 году пещера была объявлена памятником природы. После экспертизы 2009 году ее статус изменился. Вся гора Рудничная, в которой находится пещера, была отнесена к зоне рекреации заказника «Чинетинский».
Но за год до этого произошло другое знаменательное событие. Археологи Сергей Васильевич Маркин и Артур Леонидович Кунгуров при пробной шурфовке вскрыли культурный слой среднего палеолита (время, в которое жили неандертальцы).
В дальнейшем при раскопках были найдены и кости самих древних обитателей пещеры, датирующиеся возрастом около 50 тысяч лет от наших дней, а также их кухонные остатки с костями животных, которых они съели.
Археологи, как это часто бывает, дали пещере свое название – Чагырская, хотя рядом с Усть-Чагыркой сейчас известны и другие пещеры. Это седьмая пещера на Алтае, в которой найдены останки палеолитического человека. Не исключено, что пещера порадует новыми открытиями. |
