Молодая гвардия К 70-летию создания подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия» (сентябрь 1943 года)
Ольга Степановна САПРЫКИНА – единственная из героев антифашистской организации «Молодая Гвардия», дожившая до сегодняшних дней. Встретиться и побеседовать с ней в канун празднования 70-летия создания прославленной патриотической организации нам помогла ветеран Великой Отечественной войны, отважная санитарка, освобождавшая Краснодон в 1943 году и дважды форсировавшая Днепр, давний друг и наставник детского движения Москвы Мальвина Яковлевна Лебедева (Радошовецкая).
Последняя из «Молодой»
...Январский мороз в ночной степи зол и колюч. Снег-предатель скрипел под ногами так громко, что, казалось, шаги обессиленной девушки, бредущей неизвестно куда – главное, чтобы подальше от Краснодона – были слышны на всю округу, оккупированную полгода назад гитлеровцами. Страшно – слово не то! Однако и в поселке оставаться нельзя: накануне фашистские полицаи арестовали почти всех подруг и ребят, комсомольцев – участников поселкового отделения подпольной организации «Молодая гвардия»… И мама, и тетя не без труда уговорили Олю: «Уходи из поселка! Своим друзьям ты все равно не поможешь, так хотя бы попытайся спастись…» – …По морозной степи я шла в туфельках, – вспоминает Ольга Степановна. – Теплой обуви и одежды у меня не было. На тонких чулках образовалась толстая корка льда, и в какой-то момент я уже почти не могла двигаться. Выбившись из сил окончательно, присела в сугробе. Думала, всё – уже никогда не встану… – Кто же вас все-таки спас? – Дело было под утро. Прохожий разглядел меня в предрассветной мгле. Растормошил, привел к себе домой. Это уже не наш был поселок, не Краснодон. – Кем же оказался спаситель? – Вы не поверите – немцем! Но нашим, из давно обрусевшей семьи. Неподалеку от Острой Могилы, еще во времена императрицы Екатерины Великой, обосновалась немецкая колония. Гитлеровцы этих людей не трогали, считали своими. Но и меня фашистам «свои» не сдали. Хозяйку дома, куда я попала, звали Эльзой. Дней пять она лечила меня, выхаживала – ведь я сильно обморозилась. – Выходит, подпольщицу из «Молодой гвардии» немцы спасали… от немцев? – Не от немцев спасали меня – от фашистов, захватчиков моей Родины, а также от их самых подлых прихвостней – полицаев.
Не думали, что война – это надолго – Вы могли бы всё рассказать по порядку: откуда родом, кто ваши родители, как оказались в Краснодоне? – В семье я самый младший ребенок – последыш. У меня была одна сестра и два брата. А всего у родителей было десять детей, шестеро умерли… Отца я не знала: он погиб от шальной пули еще до моего рождения. Мы жили в Орловской области. Это был 1924-й год. Я родилась в день смерти Ленина, в этот же вечер – 21 января 1924 года. Моей старшей сестре, Шуре, было 17 лет. Она старалась маме как-то помогать, но жилось все равно очень трудно. К тому же родня отца нашу маму отчего-то невзлюбила. Презрительно звали ее хохлушкой, хотя она наполовину гречанка и была очень красивой женщиной. Поэтому мама решила ехать к своей родне – брату и сестрам, в поселок Краснодон. Там она устроилась работать в шахтерскую казарму, где жило сто шахтеров. Каждый день нужно было пропаривать их кровати от клопов, мыть полы. По ночам мама стирала и гладила белье – так что хлеб наш был очень соленым… Сестра Шура, когда подросла, стала работать на шахте, но упала, повредила ногу. Правда, замуж вышла удачно: хороший попался ей человек – командовал отделом кадров. Они потом в Москву перебрались. Когда старший брат подрос, тоже на шахту пошел. Потом и младший начал работать – в механической мастерской, но тоже ногу сломал – ехал на облучке, упал, а на него плита 25-пудовая…К счастью, выжил и потом с фашистами, как и все, воевал. – А как жилось вам? – Да неплохо: много было подруг, с мальчишками дружить не боялась… С первого по шестой класс я училась в поселке Краснодон (не путать с городом, который также назвали в 1938 году, от поселка это два часа быстрого ходу). – В Краснодоне была одна школа? – В поселке – одна. В ней учились и многие будущие молодогвардейцы: Тоня Елисеенко, Тоня Дьяченко – моя двоюродная сестра, Женя Кийкова, Володя Жданов. И, конечно, Коля Сумской – руководитель отделения организации «Молодая гвардия» нашего поселка. – То есть вы были знакомы с первого класса? – С кем-то с первого, а кто-то был на класс-два младше или старше меня. Среднюю школу я оканчивала уже в Виннице, куда в конце 30-х годов переехал мой старший брат и забрал нас с собой. Вернулись с мамой обратно уже после начала войны, в августе 41… – Думали, что немец сюда не доберется? – Да, это считалось эвакуацией. А фашистское нашествие мы вообще какое-то время считали недоразумением: не сомневались, что через месяц–другой наша армия разобьет немцев, и мы вернемся к прежней мирной жизни. Мы даже теплой одежды с собой не взяли: легкие платья, туфельки. Но в Краснодоне жить было практически негде. Маму одна сестра приютила, а меня поначалу знакомые: все нас прекрасно знали – поселок-то небольшой. Потом я жила у маминой сестры, тети Лёли, – Елены Ивановны Дьяченко. – Чем занимались? – В тот год я окончила десятилетку, вот только аттестат зрелости получить не успела… В Краснодоне сначала работала на почте, потом, когда летом 42-го года стало ясно, что немцы рвутся к Сталинграду и наших мест им не миновать, как и многие из ребят, отправилась на строительство оборонительных сооружений под Ворошиловградом. Меня даже в армию хотели зачислить, но не успели. Наши рванули за Донец, я было с ними, но тут вспомнила о маме – как она без меня? – и осталась.
Оккупация – Немцы зашли в Краснодон жарким июлем 42-го – это красочно описано в романе Александра Фадеева «Молодая гвардия». Но вы нашествие наблюдали своими глазами: проза художественная и жизненная сильно разнятся? – Понимаете, я эту книгу до сих пор не читала: после войны очень много работала, а потом зрение подвело, сейчас вообще мало что различаю… Правда, кинофильм Сергея Герасимова посмотреть успела – он мне понравился. Действительно, когда пришли оккупанты, стояла жара. Но немцев я видела мало, проезжали они на трехместных мотоциклах довольно быстро. По нашему поселку, в основном, шли румыны с какими-то тележками и повозками – вот те тащились медленно и противно, но продолжалось это недолго. В поселке они практически не задерживались. В городе – другое дело. Мне рассказывала сестра, которая в то время там жила, что колонна немецких мотоциклистов показалась ей бесконечной. А вечером они пошли по дворам: ночевать. И хозяев вроде бы как не замечали: не обижали особо, но хозяйничали, будто в собственном доме. Брали, что хотели, и нужду справить могли где угодно, без всяких стеснений... В городе немцев было полно, а в нашем поселке всего трое. Они занимались хозяйственной деятельностью. Зато полицаев собралось много, и вели они себя хуже фашистов. – Как именно? – Это были сущие звери! Вроде бы как свои – из казачков в основном. Но они люто ненавидели советскую власть и нас, комсомольцев. Выслуживаясь, в январе 1943 года арестовали почти всех наших ребят. Потом жестоко избивали, пытали раскаленными прутьями, звезды вырезали девчонкам на теле, бросили полуживыми в шахту... – Кто предложил вам бороться с фашистами? – Я дружила с Колей Сумским, он рядом жил. У него отец был сердитый и сестра – Мария…Так вот, я дружила с Колей, а к нему приходил Володя Жданов. Маму Володи, кажется, звали тетя Лида. Помню, что когда-то Ждановым моя мама стирала белье. Потом давала мне узелок: вот отнеси тете Лиде… Но все это было задолго до войны. Володя Жданов – высокий, крепкий парень. А Коля был тоненький, стройный… Оба на год моложе меня. Встречаясь, мы думали, что же дальше будет? Война поломала прежнюю жизнь, которая теперь нам казалась особо счастливой и желанной.Дошло до того, что есть стало нечего. Оставалось одно: идти по окрестным деревням, хуторам, менять какие-нибудь вещи на хлеб. А там жили казаки. Были среди них зажиточные, очень богатые. Немцам они были только рады. Простых работяг – шахтеров – ненавидели. Но вот если придешь к такому, и какая-то вещь им понравится, могли дать ведро пшеницы или кукурузы. У меня никаких вещей не было, но я ходила с ребятами, и что-то мы добывали. Но вещи, пригодные для обмена, вскоре закончились. Оставалось одно – идти в поле, собирать колоски или искать неубранные колхозами поля свёклы, подсолнуха. – Но ведь не «хлебом единым» жив человек!.. – Вкус настоящего хлеба мы начали забывать... Но я понимаю, о чем вы. Конечно, сидеть и тупо ждать, когда нас угонят в Германию, никто не желал. И вот однажды Коля с Володей решили позвать поселковых ребят и провести комсомольское собрание. А где? Лучше всего было сделать это в поле – там можно было еще разжиться колосками пшеницы. Идти решили порознь, чтобы не привлекать внимания. По дороге на то собрание я увидела на столбе листовку. Подошла, чтобы прочитать, но не успела. Откуда не возьмись, появился полицай и потащил меня на станцию Семейкино – это от поселка в трех километрах, а от места, где мы должны были собраться, наверное, в двух. Начальник полиции спросил, сколько классов я окончила. Говорю: десять. И тогда он назначил мне наказание: десять ударов кнутом. Там было такое низкое помещение – деревянный домик, где прежде для магазина рубили туши коров. Стояли огромные чурбаки и столы длинные. Но было чисто, аккуратно, все побелено. Меня подвели к столу. И один говорит: ложись. – Как это ложись? – спрашиваю… Тогда он схватил меня и плечами прижал к столу. А второй в это время намотал на руку резиновый жгут и стал хлестать по спине. Я насчитала семь ударов и потеряла сознание. В тот день на мне было красивое ситцевое платье с короткими рукавами-крылышками… Когда кровь выступила через платье на спине, они меня освободили и бросили на скамейку, которая стояла у входа. Там я отсиделась-отлежалась, и уж не помню как, но к вечеру собралась с силами и все-таки добралась до дому, вся в крови. Тетя Лёля, увидев меня, запричитала... Несколько дней я могла лежать только на животе, и тетя меня лечила. А потом ко мне пришли ребята… – Они благополучно провели свое собрание в поле? – Да, это уже были не просто ребята – а патриоты из поселкового отделения антифашисткой подпольной организации «Молодая гвардия». Только я об этом тогда не знала. Коля Сумской стал ее руководителем, поддерживал связь с городским руководством организации. Он подошел ко мне, погладил по руке и сказал: «Ну что, вместе будем могилу немцам рыть?» Я, конечно же, согласилась.
Могила фашистам – И как же вы рыли эту могилу – у вас ведь не было даже лопат, не говоря об оружии!? – Да все можно было найти при желании! Ребята и оружие в полях, где шли бои, собирали, и взрывчатки имели приличный запас. Но главное – это листовки. Когда я окрепла и встала на ноги, тоже стала их расклеивать. Листовки мне поначалу приносили ребята, а потом я и сама стала их писать. С советских самолетов иногда сбрасывали газеты, мы их собирали и переписывали тексты. Знали, что немцам приходится несладко под Сталинградом, верили, что очень скоро они снова пройдут через Краснодон, но уже в обратном направлении. – Что конкретно писали – не припомните? – Наши листовки призывали всех советских людей, попавших в оккупацию, не падать духом: мол, наше дело правое… Вот простейший например: «Братья и сёстры! Верьте: Красная Армия придёт! Боритесь против немца, не работайте на оккупантов, не давайте немцу нашего хлеба». Писали это, как правило, на листках из школьной тетради, большими печатными буквами, простой чернильной ручкой. Листовки мы развешивали везде, где только могли. Даже на заборе полиции умудрялись повесить, даже на спине полицейского Володя Жданов каким-то немыслимым образом ее прикрепил… Потом Володя собрал радиоприемник, и на чердаке Коли Сумского мы слушали и записывали сводки Совинформбюро. А в канун праздника Октябрьской революции мы вывешивали флаги на шахтах. Я, как говорят, стояла на шухере… – Пронесло? – Тогда – да. Но однажды меня с листовками все-таки прихватили. Полицай наставил винтовку и говорят: «Стой, коммунистка! Куда идешь?» Я начала отпираться – не коммунистка вовсе, еще молодая, но тот ни в какую. Двое их было, повели в полицию. Это уже декабрь, перед началом «комендантского часа». На мое счастье уже стемнело, к тому же шел снег, и пока меня вели, я успела сбросить из рукава все листовки в придорожную канаву. – Вас снова избили? – Досталось и в тот раз. Хотя и не было при мне ничего такого, но стали расспрашивать: где мои братья, чем занимаются? Я сказала, что один брат воюет – на Великой Отечественной войне. Тут же с размаху полицай влепил мне пощечину и пояснил: «Война у нас – освободительная, и это нужно знать твердо…» Удар был очень сильный, я едва на ногах устояла. Потом меня посадили в камеру с женщиной – Марией Ивановной Кособрюховой. Она когда-то была председателем поселкового совета. Мария Ивановна меня обняла и говорит: ты молодая, выживешь, а я вот, наверное, погибну. – Что же с ней стало? – Да ничего, вскоре выпустили. К «Молодой гвардии» она отношения не имела. – С вами что сделали? – На другой день заставили ямы копать для забора, но к вечеру отпустили домой.
Боялась шевелить память – Известно, что для расправы над молодогвардейцами была привлечена свора извергов и садистов численностью более семидесяти человек, в том числе такие преданные немцам полицаи, как Авсецин, Бауткин, Давиденко, Дидык… Вы кого-то из этих нелюдей знали? – По фамилиям – нет. К тому же мне удалось избежать кровавой расправы. – Неслыханно повезло? – Без дрожи вспоминать те дни я и сейчас не могу. В январе 1943 года, ранним утром – еще затемно – к тете Лёле, где я жила, прибежала моя двоюродная сестра Валя, родная сестра Тони Дьяченко. Сказала: «Тоню арестовали, мама просит, чтобы ты пришла». Родители Тони – мои тетя Шура и дядя Коля – жили в казарме возле пятой шахты. Я как была в ситцевом платье, сверху накинула пальто и даже чулок надеть не успела – побежала к родне. Тетя Шура встретила меня неласково, сказала: «Ты втянула Тоню в эту организацию, ты во всем виновата…» – Так и было? – Не совсем: Тоня на год младше меня, но раньше стала молодогвардейцем. Какое-то время я даже не знала об этом: все-таки жили мы по законам конспирации. И это при том, что мы часто встречались, общались. Ближайшими подругами Тони была Женя Кийкова и Лида Андросова – они рядом жили. Тоня – веселая, хохотушка. А у меня приличный голос, я знала все песни, и девушкам нравилось, как я пою… Когда мы собирались, тетя Шура давала нам что-нибудь покушать… И вот тетя Шура сказала, что Тоню забрали ночью на воротке. Вороток – это такой колодец, с крестообразным воротом, с помощью которого тянули из шахты бадьи с углем. Всех комсомольцев, которые были известны полиции, тогда выгнали на этот вороток. Меня, как комсомолку, никто толком не знал, я же в последние годы не была прописана в Краснодоне – поэтому в первый момент не тронули… – Хотя и били в полиции вас регулярно… – Но если бы знали что-то серьезное обо мне, точно б убили! Когда тетя Шура мне о Тоне сказала, я говорю: ну, наверное, мне нужно идти в полицию. А в это время прибежала тетка Лёля, ее сестра, у которой я жила, и говорит мне: приходили за тобой, сказали, что если не явишься в полицию, они заберут твою маму. И как же мне быть?! – спрашиваю. – Никак, – ответила тетя Лёля. – Сначала нужно пойти домой и одеться, а потом решим, что делать. Мы пошли к дому тети Лёли, уже рассвело, и по дороге нам попалась Симка Полянская, она вышла из дома. В руках валенки. Вот, говорит, несу брату Юрке – в полицию... Спрашивает меня: а ты еще ходишь? – Да, отвечаю, но сейчас пришли и сказали, что маму заберут, если я в полицию не приду. Симка говорит: ты сиди дома, никуда не выходи, я в 12 часов зайду. Я ответила: хорошо… У тети Лёли меня встретила перепуганная мама, я оделась и стала ждать Симку Полянскую. Раньше я с ней не общалась, слышала лишь, что перед войной эта девушка была секретарем комсомольской организации в школе. А вот ее брат, Юрий Полянский, был молодогвардейцем, его я знала прекрасно. Мама моя все время повторяла: не жди Симку, уходи из дому, я не переживу, если тебя заберут. Около полудня я все же ушла к соседям Припутневым, в дом напротив – их окна как раз выходили на наше крыльцо. Сижу, смотрю и вижу: ровно в полдень в дом тети Лёли заходит начальник полиции. Я застыла от ужаса, не знала, что делать. – Так что ж получается, Симка вас предала? – Похоже на то. Вскоре полицай вышел из нашего дома и сразу направился к Припутневым. На пути к их дому был штакетник, он стал его огибать. У Припутневых было двое детей… Катя, хозяйка, и бабушка взмолились, чтобы я ушла. Раздумывать было некогда: я тут же прыгнула вниз – с балкончика, и вдоль стены побежала вглубь поселка. Прибежала к Левтерам, моим приятельницам, гречанкам. Они жили примерно через дом, в третьем ряду казарм, тоже неподалеку от нас. Прибежала, а они говорят: что это ты такая растрепанная, едва одетая? В снежки, отвечаю, играла, вот решила к вам забежать. Сидела у них долго, они меня покормили чем-то, уже стало темнеть. И только когда совсем стемнело, тетя Лёля пришла и сказала: тебе нужно немедленно уходить из поселка… – Как она вас нашла? – Знала, у кого меня можно найти. Тетя Лёля принесла мне пальто. И еду: синенький бидончик с солеными помидорами, три круга с макухой – вкуснейшим жмыхом… А потом вывела меня из поселка. Помню лютый холод и звонкий скрип снега по нашими ногами… Было очень страшно идти. Снег скрипел так, что казалось, будто за нами кто-то крадется… В общем, ушла я, куда глаза глядят, куда ветер несет… Было раннее утро, темень… Я шла и шла… Было очень холодно, никогда не забуду ночную дорогу в никуда и жуткий скрип снега под ногами. Не знаю, куда бы я пришла, если бы шла дальше, наверное, в Ворошиловград. Шла долго, очень устала и присела отдохнуть, и тут мимо проходил какой-то мужчина. Увидел меня и говорит: что ты сидишь, замерзнешь, идем со мной. И я пошла с ним, он привел меня к себе в дом… – Да-да, мы уже говорили об этом – вас спасли немцы… Но что было дальше? – Как только мне стало лучше, я собралась, поблагодарила хозяев и от немцев ушла. Километрах в десяти от немецкой колонии было село Первозвановка, где осенью 41-го мы с ребятами копали окопы, строили доты, дзоты… И была у меня там подружка – Мария Добродеева. К ней я и пришла. Меня приютили, положили на печку, долго лечили. Пока выздоравливала, началось наше наступление, немцы ушли, и я вернулась в Краснодон. Очень боялась за маму, думала, что после моего бегства ее забрали… Но, к счастью, ее не тронули. Мы обнялись и заплакали. Вскоре приехал какой-то офицер на лошади, взял меня с собой... Не помню адреса, куда он меня повез. Но он указал мне на мужчину, спросил: этот бил тебя? Я того гада сразу узнала. Его арестовали. В нашем поселке все гадости делали полицаи. Немцы считанные были. И арестовывали, и пытали ребят именно полицаи – они же всех местных комсомольцев знали в лицо… Николаю Сумскому закладывали руки за дверь и расщепляли кости, Антонине Елисеенко выжигали на теле звезды… Моей сестре Тоне Дьяченко вырвали косы – у нее были прекрасные волосы – а когда она кричала, затыкали этими косами рот. Когда ее обезображенное тело извлекли из шахты, лица не было... Увидев дочь, тетя Шура просто легла и встать не могла. А я ушла в армию. Как раз был женский призыв, и я надолго покинула Краснодон. – Наверное, поэтому в официальных списках «Молодой гвардии» вы не значились фактически до последнего времени? – Сама я не могла добиваться этого, прежде всего, потому, что тётя Шура когда-то упрекнула меня: «Ты жива, а Тони нет». Я боялась шевелить её память. Мы, кстати, однажды вместе с ней зашли в музей «Молодой гвардии» в Краснодоне. Как раз проводилась экскурсия. Тетя Шура – мать признанного молодогвардейца-героя Антонины Дьяченко, награжденной посмертно медалью «Партизану Отечественной войны» 1-й степени. Но никто на нее не обратил внимания, даже экскурсовод. Обо мне вообще речи не шло – там меня совершенно не знают. Тем не менее, сегодня в списках «Молодой гвардии» я значусь. Это можно увидеть в московском Центре образования №1499, где есть уникальный музей. В Краснодонском музее тоже внесли поправку… – Ну, а нам понятно одно: таких людей, как вы и ваши товарищи, ваши подвиги нельзя забывать никогда. – Но ведь забывают, увы… – Грех это.
Виктория и Михаил СЕРДЮКОВЫ. Фото Михаила Сердюкова и из архива О.С. Сапрыкиной
Из досье семьи Сердюковых САПРЫКИНА Ольга Степановна родилась 21 января 1924 года в деревне Трудки Орловской области. Отец – Степан Константинович, мать – Ульяна Ивановна Дьяченко. Родители жили и работали в Юзовке (ныне Донецк) на угольных шахтах. Затем семья переехала в Орловскую область, где отец умер, а мать с детьми вновь вернулась в Донбасс к своим родным, которые жили в посёлке Краснодон Ворошиловградской (ныне Луганской) области. Начала учебу в 1931 году в Краснодоне, но в 1936 году переехала в Винницу, где в 1941 году окончила среднюю школу. В начале войны вместе с матерью вернулась к своим родственникам в посёлок Краснодон. Здесь строила доты, дзоты, рыла противотанковые рвы. Весной 1942 года поступила работать на почту. Осенью 1942 года, во время оккупации Краснодона, Ольга Степановна вошла в группу поселкового отделения подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия», которой руководил Николай Сумской, и активно участвовала в деятельности этой организации. Чудом уцелев после ее разгрома, в феврале 1943 года ушла в армию. Служила в железнодорожных войсках. После демобилизации в ноябре 1945 года приехала в Москву, где к этому времени жили её мать, сестра и брат. В 1946 году окончила юридическую школу, в 1957-м юридический институт. Работала бухгалтером, экономистом, инспектором, ревизором в МАИ, юридической школе Минсобеса, Госкомитете электрической промышленности РСФСР, в Минрыбхозе РСФСР и других учреждениях. В 1979 году по инвалидности II группы ушла на пенсию. Проживает в Москве. Награждена медалью «За боевые заслуги» и орденом «Отечественная война». За участие в «Молодой гвардии» наград не имеет.
История организации
«МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ» — подпольная организация молодых юношей и девушек, действовавшая в годы Великой Отечественной войны, в основном, в городе Краснодоне Луганской (Ворошиловградской) области (Украинская ССР). Самому младшему участнику подполья было 14 лет. Организация была создана вскоре после начала немецкой оккупации Краснодона (оккупация началась 20 июля 1942 года). «Молодая гвардия» насчитывала около 110 участников — юношей и девушек. Участников организации называют молодогвардейцы.
Открытие и исследование «Молодой гвардии» Первые сведения о краснодонской подпольной организации «Молодая гвардия» появились в фронтовой газете «Сын отечества» от 18 апреля 1943 года, затем в газетах «Социалистическая родина» и «Ворошиловградская правда». Первыми советскими журналистами, написавшими в 1943 году книгу о подвиге подпольной организации «Молодая гвардия» и ее руководителе Олеге Кошевом, стали Владимир Лясковский и Михаил Котов. Уже весной 1943 года в Краснодон направляют специальную комиссию ЦК ВЛКСМ для сбора материалов о возникновении и деятельности «Молодой гвардии». Впоследствии для исследования деятельности «Молодой гвардии» не раз создавались специальные комиссии, на различном уровне всесторонне исследовавшие деятельность как самой «Молодой гвардии», так и всего краснодонского подполья в целом. Краснодонское подполье В ходе работы специальной комиссии Ворошиловградского обкома КП(б)У в 1949—1950 годах было установлено, что в Краснодоне действовала подпольная партийная группа во главе с Филиппом Петровичем Лютиковым. Помимо его помощника Николая Петровича Баракова, в подпольной работе участвовали националисты Н. Г. Соколова, М. Г. Дымченко, Д. С. Выставкин, Г. Т. Винокуров. Подпольщики начали свою работу в августе 1942 года. Впоследствии ими была установлена связь с молодёжными подпольными организациями Краснодона, деятельностью которых они осуществляли непосредственное руководство.
Создание «Молодой гвардии» Подпольные группы молодёжи возникли в Краснодоне сразу после оккупации его немецкими войсками. К сентябрю 1942 года в них вступают оказавшиеся в Краснодоне бойцы Красной Армии, солдаты Евгений Мошков, Иван Туркенич, Василий Гуков, матросы Дмитрий Огурцов, Николай Жуков, Василий Ткачёв. В конце сентября 1942 года молодёжные подпольные группы объединились в «Молодую гвардию», название было предложено Сергеем Тюлениным. Командиром организации стал Иван Туркенич. Кто же был комиссаром «Молодой гвардии»? Это до сих пор неизвестно. Даже сами члены организации, которым удалось выжить, меняли свои показания, указывая то Олега Кошевого, то Виктора Третьякевича. Членами штаба были Георгий Арутюнянц — ответственный за информацию, Иван Земнухов — начальник штаба, Олег Кошевой — ответственный за безопасность, Василий Левашов — командир центральной группы, Сергей Тюленин — командир самой боевой группы. Позже в штаб были введены Ульяна Громова и Любовь Шевцова. Подавляющее большинство молодогвардейцев были комсомольцами.
Деятельность «Молодая гвардия» выпустила и распространила более 5 тысяч листовок, её члены участвовали наряду с подпольщиками-коммунистами в проведении диверсий в электромеханических мастерских, устроили поджог здания биржи труда, где хранились списки людей, предназначенных к вывозу в Германию, тем самым около 2000 человек были спасены от угона в Германию. Молодогвардейцы готовились устроить вооружённое восстание в Краснодоне, чтобы разбить немецкий гарнизон и присоединиться к наступающим частям Советской армии. Однако незадолго до планируемого восстания организация была раскрыта.
Раскрытие «Молодой гвардии» Поиски партизан активизировались после того, как молодогвардейцы совершили дерзкий налёт на немецкие автомашины с новогодними подарками, которые подпольщики хотели использовать для своих нужд. 1 января 1943 года были арестованы Евгений Мошков и Виктор Третьякевич, не успевшие спрятать мешки с подарками. 2 января был арестован Иван Земнухов, который пытался выручить своих товарищей. В это же время Г. Почепцов, входивший в «Молодую гвардию», и его отчим В. Громов донесли на известных им комсомольцев и коммунистов, при этом Г. Почепцов сообщил имена известных ему членов «Молодой гвардии». 5 января полиция начала аресты, которые продолжались до 11 января. До 1959 года считалось, что молодогвардейцев выдал Виктор Третьякевич, член «Молодой гвардии», на которого в ходе процесса 1943 указал следователь полиции М. Кулешов, заявив, что он не выдержал пыток. В 1959 году прошел процесс над В. Подтынным, служившим в краснодонской полиции в 1942—1943 годах, в ходе которого были выяснены новые обстоятельства смерти молодогвардейцев. Созданная после процесса специальная комиссия установила, что Виктор Третьякевич стал жертвой оговора. М. Кулешова. Г. Почепцов, В. Громов и М. Кулешов были расстреляны в Краснодоне 19 сентября 1943 года по приговору Военного трибунала.
Участники организации Из итоговой записки межрегиональной комиссии по изучению истории организации «Молодая гвардия» следует: • комиссия установила, что, кроме официально утвержденных, членами «Молодой гвардии» также являлись • Н. П. Алексеенко, • Р. И. Лавренова, • Ф. И. Лодкина, • А. В. Прокопенко, • О. С. САПРЫКИНА, • П. И. Суковатых, • А. Г. Титова, • Н. А. Тюленина, • В. П. Шевченко, • А. М. Федянина, • Н. Ф. Щербакова.. Судьба молодогвардейцев 15, 16 и 31 января 1943 года оккупанты частью живыми, частью расстрелянными сбросили в шурф шахты № 5 — 71 человека, среди которых были как молодогвардейцы, так и члены подпольной партийной организации. 9 февраля в городе Ровеньки в Гремучем лесу были расстреляны Олег Кошевой, Любовь Шевцова, Семён Остапенко, Дмитрий Огурцов, Виктор Субботин. Ещё четыре человека были расстреляны в других районах. Всех молодогвардейцев перед смертью подвергали пыткам и истязаниям. 14 февраля 1943 года город Краснодон был освобождён Красной Армией.
Награждённые Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 сентября 1943 молодогвардейцам Ульяне Громовой, Ивану Земнухову, Олегу Кошевому, Сергею Тюленину, Любови Шевцовой было присвоено звание Героя Советского Союза. Впоследствии, 5 мая 1990 года, это звание было присвоено также командиру подпольной организации Ивану Туркеничу. 3 участника «Молодой гвардии» награждены орденом Красного Знамени, 35 — орденом Отечественной войны 1-й степени, 6 — орденом Красной Звезды, 66 — медалью «Партизану Отечественной войны» 1-й степени. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 декабря 1960 года В. И. Третьякевич посмертно награжден орденом Отечественной войны I степени. «Молодая гвардия» в произведениях искусства
Роман «Молодая гвардия» Подвигу молодогвардейцев посвящён роман А. А. Фадеева «Молодая гвардия». В «Молодой гвардии» воссоздаются действительные события, в романе сохранены подлинные фамилии большинства действующих лиц — коммунистов, молодогвардейцев, их родственников, «хозяек» явочных квартир (Марфа Корниенко, сёстры Кротовы), командира партизанского отряда И. М. Яковенко и других. В книге приводятся стихи Олега Кошевого (в главе 47) и Вани Земнухова (в главе 10), текст клятвы (в главе 36) и листовок молодогвардейцев (в главе 39). Однако в романе много вымышленных (часто — собирательных) персонажей и сцен, например образы полицая Игната Фомина, подпольщика Матвея Шульги, молодогвардейца Евгения Стаховича, хотя в той или иной степени они находят своих прототипов.
Художественные фильмы В Советском Союзе по роману Александра Фадеева был снят художественный фильм — «Молодая гвардия» (1948), режиссёр Сергей Герасимов. В России в 2006 году по роману Александра Фадеева был снят многосерийный художественный фильм «Последняя исповедь». Режиссер: Сергей Лялин; сценаристы: Юрий Аветиков, Евгений Котов; продюсер: Маргарита Буц. Производство: Профиль-престиж. Особенностью фильма является добавленный религиозный подтекст.
Документальное кино • «Молодая гвардия. По следу предателя…». Расследование программы «Искатели» — Первый канал, 2006.
Спектакли Спектакли о подпольной организации «Молодая гвардия» ставятся в различных театрах России: • Государственный театр киноактера, г. Москва.[7] Спектакль «Молодая гвардия» по роману А. Фадеева, поставленный С. А. Герасимовым в 1947 году в этом театре, послужил основой его фильма. • Театр «Эльф», г. Королев.[8] • Театр «Белая Ворона», г. Пенза.[9] • Театр «Энтузиаст», г. Москва.[10][11] • Театральная студия «Иная Возможность», г. Советск, Калининградская область.
Опера Опера Ю. С. Мейтуса «Молодая гвардия» в четырех актах (семи картинах).[12]
Память о молодогвардейцах • В память об организации назван новый город Луганской области — Молодогвардейск (1961); именами героев названы населённые пункты, совхозы, колхозы, корабли, школы и т. д. • В самом Краснодоне действует музей «Молодой гвардии», установлен памятник (копия — в Петербурге, в парке Екатерингоф). • В В 2003 году Луганскому военному лицею было присвоено звание Героев Молодой Гвардии. • В Москве в 1962 году Молодёжная улица бывшего города Кунцево переименована в Молодогвардейскую в память о подпольной организации города Краснодона. • В Харькове в начале 1950-х годов была открыта аллея героев-молодогвардейцев по улице Культуры 22, перед 116-й средней школой. • В Москве в школе № 312 работает музей «Молодой гвардии». Музей был открыт в 1958 году. Хранитель музея Тамара Александровна Кисничан. • В городе Чебаркуль Челябинской области школа № 2 носит имя «Молодой гвардии». В холле школы установлен барельеф героям-молодогвардейцам. В прежние годы коллектив и ученики школы поддерживали тесный контакт с жителями Краснодона, свидетелями работы молодогвардейцев. • В Иркутской области в городах Иркутск, Ангарск, Шелехов; в Свердловской области в городе Ревда, существуют улицы, навзанные в честь Олега Кошевого. • В городе Томск Томской области в лицее № 8 работает музей «Молодая гвардия». • Улица Молодой Гвардии есть в городе Хмельницком. Раньше она называлась Пролетарской • В Москве на 2-й Миусской улице стоит памятник А. Фадееву. Памятник включает в себя три сюжетных линии: статуя Александра Фадеева, герои романа «Разгром» и «Молодая гвардия».
