Республика Бурятия. Депутаты Народного Хурала вернутся к проблеме древесных отходов в новом году
Пока власти не придумали ничего более умного как обложить бизнес новыми штрафами за хранение опилок.
В Народном Хурале состоялось совещание с предпринимателями, владельцами лесопилок на предмет того, что делать со стружкой, опилками, срезками и горбылем. Пока власти не придумали ничего более умного как обложить бизнес новыми штрафами за хранение опилок. А законодательно предлагается в 2019-м принудительно обязать предпринимателей утилизировать древесное сырье, что снизит их доходы и приведет к стагнации лесоперерабатывающей промышленности республики.
Попилили и забыли
Еще десять лет назад проблемы утилизации древесных отходов в Бурятии практически не существовало. А создала ее федеральная власть, которая в 2009 году обложила лес-кругляк дикими экспортными пошлинами. Экономически это было выгодно для страны. Но, сказав «а», не сказали «б»: что делать с отходами? Ведь бизнесменам пришлось разворачивать в регионе огромную сеть лесопилок (в Бурятии сегодня работает свыше одной тысячи пилорам), чтобы пилить из бревен так называемый брусок. Эффективность бизнеса в целом возросла, однако даже небольшая обработка дерева дает просто невообразимые по количеству объемы срезок, опилок, стружки, коры и горбыля. Если пиломатериалы выгодно транспортируются и продаются, то те же опилки и даром никому не нужны. Они плохо горят и занимают много места. А их вывоз на далекие расстояния, как и срезки, горбыль, другие отходы, сопряжен с убытками. Изготавливать же из них ДСП, наполнители для кошачьих туалетов и другую продукцию невыгодно. А те же топливные брикеты, получаемые при переработке опилок при цене в 11 тыс. рублей за тонну, имеют очень ограниченный спрос. Более-менее пристроить можно лишь древесную стружку и щепу, которую принимает Селенгинский ЦКК для производства целлюлозы. Однако масштабы их закупок невелики и не решают проблемы отходов.
Что касается вывоза отходов от лесопилок, то неплохой спрос на тот же горбыль сформировался в Улан-Удэ, где активно растет частный сектор, использующий обрезки в качестве топлива. Далекие расстояния от лесопилок, расположенных в сотнях километрах от Улан-Удэ, усугубляемые ростом стоимости дизтоплива, делают разорительным вывоз отходов даже на продажу. Проще свалить это в ближайший овраг.
Огонь идет за лесопилками
Именно с момента введения заградительных экспортных пошлин и загорелась и горела многие годы знаменитая свалка древесных отходов возле п. Усть-Баргузин, отравляя Байкал своими выбросами. Несколько лет назад кое-как свалку потушили, запретив складировать на ней отходы. Но поскольку отходы росли, как снежный ком, бизнесмены начали вывозить опилки и горбыль в овраги окрестных сел. Это стало создавать угрозу для самих сел в случае наступления пожароопасного периода.
Именно поэтому на совещании в Народном Хурале много говорилось о Баргузинском районе, где сегодня принятие закона грозит разорить малый бизнес, занятый в лесопилении. В том же поселке Усть-Баргузин еще в 90-е годы работали рыбзавод, мясокомбинат и леспромхоз. Но все эти предприятия закрылись. А недавно запретили и лов омуля. Последнее, что еще остается, это бизнес на лесе. Однако если будет принят республиканский закон, ужесточающий требования к древесным отходам, по лесной отрасли и по тому же Усть-Баргузину будет нанесен чувствительный и окончательный удар.
Отберут последнее
Дело в том, что, согласно законопроекту, отходы должны храниться в специально отведенных местах на бетонных площадках не более 11 месяцев.
Если опилки к моменту прихода новой комиссии не вывезут, то дальше на пилораму приходят проверяющие и штрафуют предпринимателя на 40 тыс. рублей. Если он не уберет опилки с дворовой территории, а небольшие пилорамы часто располагают в обычных дворах, то следующим этапом наказания является закрытие предприятия на полгода. Собственно говоря, нынешний вариант закона о древесных отходах в перспективе уничтожит малый бизнес в сфере лесопереработки, а рабочие разоренных предприятий пополнят растущую армию безработных Бурятии.
Не желая связывать свои имена с откровенно «людоедским» законом, депутаты Народного Хурала не стали принимать его в 2018 году и перенесли обсуждение на февраль 2019 года. С целью доработки закона, убрав наиболее одиозные пункты. -
Мы поручили Министерству природных ресурсов определиться с созданием полигонов по сбору отходов в Прибайкальском районе, куда будут вывозить отходы из Баргузинского района, расположенного в центральной экологической зоне, - сообщил Анатолий Кушнарев, председатель комитета по экономической политике и развитию природных ресурсов Народного Хурала. - Там ведь ничего перерабатывать и складировать нельзя. А после того как в отдалении от Байкала накопится достаточное количество древесных отходов, необходимо будет на месте строить заводы по переработке сырья в топливные брикеты и другую продукцию.
Законом по бизнесу
По словам Анатолия Кушнарева, депутаты поддержат закон на февральской сессии только в том случае, если будут включены меры по защите предпринимателей, занятых в этом секторе экономики.
Между тем принятые депутатами Госдумы скандальные законы по Байкалу и центральной экологической зоне фактически ставят крест на каком-либо решении вопросов с отходами лесопереработки.
Хотя во всем мире опилки и срезки являются ценным сырьем. Для изготовления мебели, производства кормов, топливных брикетов и многого другого. Дело в том, что возле Байкала федеральный центр запретил всякое подобное строительство. Хотя несколько крупных и современных заводов по производству тех же топливных брикетов в местах их образования могли бы обеспечить республику экологически чистым топливом. Которые по своей теплотворности не уступают углю. Но для этого необходимо субсидировать стоимость электроэнергии для подобных заводов с целью снижения себестоимости выпускаемой продукции. И тогда древесные отходы из проблемы превратятся в решение экологических проблем. Те же мелкие котельные Улан-Удэ, да и частный сектор можно было бы перевести с токсичного угля на топливные брикеты и пеллеты. Что во многом решило бы и проблему зимнего смога в столице республики.
